Смерть Моцарта

Вольфганг Амадей Моцарт, музыкальный чудо-ребенок, начал давать концерты для европейской знати и сочинять первые произведения в шесть лет Через тридцать лет, в зените славы, он умер после недолгой болезни
Даже через несколько десятков лет Софи Хайбль, младшая сестра жены Моцарта Констанцы, прекрасно помнила зловещее предзнаменование В первое воскресенье декабря 1791 года она на кухне готовила кофе для матери Накануне Софи была в Вене в гостях у заболевшего шурина и вернулась домой с известием о том, что ему стало лучше Теперь, ожидая, пока закипит кофе, Софи задумчиво смотрела на яркое пламя лампады и думала о занемогшем муже Констанцы Внезапно пламя погасло, «полностью, словно лампа никогда не горела», позже написала она «На фитиле не осталось ни искорки, хотя не было ни малейшего сквозняка - за это я могу поручиться» Охваченная ужасным предчувствием, она бросилась к матери, которая посоветовала ей немедленно вернуться в дом Моцарта
Констанца встретила сестру с облегчением.

Она сообщила, что Моцарт провел беспокойную ночь, и попросила ее остаться «Ах, дорогая Софи, как я рад, что ты пришла, - сказал композитор - Останься сегодня с нами, чтобы присутствовать при моей смерти» С Моцартом был его ассистент Зуссмайер, которому композитор давал указания относительно завершения его последнего сочинения - заупокойной мессы. Вызвали священника, а затем врача, который велел прикладывать к пылавшему лбу больного холодные компрессы Примерно за час до полуночи Моцарт потерял сознание, он умер 5 декабря 1791 года в 0 55 Бывший вундеркинд и плодовитый композитор не дожил двух месяцев до своего 36-летия.
Постоянно испытывая нужду в деньгах, Моцарт большую часть года лихорадочно работал над завершением важных заказов. Друзьям и родным он казался нервным и изнуренным чрезмерной работой. Тем не менее, когда 20 ноября он слег, никому не пришло в голову, что эта болезнь окажется смертельной. Второй муж Констанцы Георг Николаус Ниссен перечислил симптомы недуга в биографии композитора, опубликованной в 1828 году: «Все началось с отеков кистей рук и ступней и почти полной невозможности двигаться, затем последовала рвота. Это называют острой сыпной лихорадкой». Диагноз был подтвержден в официальной книге регистрации умерших Вены.

Сам Моцарт подозревал, что дело нечисто. За несколько недель до смерти он сказал Констанце, что его травят ядом: «Мне дали «акватофану» и рассчитали точное время моей смерти». «Акватофана», медленно действующий яд без запаха на основе мышьяка, назван по имени Джулии Тофины, итальянской колдуньи XVII века, которая изобрела этот состав. Моцарт решил, что «Реквием», заказанный ему таинственным незнакомцем, предназначен для его собственных похорон.
31 декабря 1791 года берлинская газета сообщила о смерти композитора, выдвинув предположения относительно ее причины: «Поскольку тело раздулось после смерти, некоторые считают, что его отравили». В записке без даты старший сын Моцарта Карл-Томас вспоминает, что тело его отца так вздулось и запах разложения был так силен, что вскрытие не производилось. В отличие от большинства трупов, которые холодеют и теряют гибкость, тело Моцарта оставалось мягким и эластичным, как у всех отравленных.

Но кому понадобилась смерть Моцарта? Вдова не придавала особого значения слухам об отравлении и никого не подозревала.
Антонио Сальери, который был старше Моцарта всего на пять лет, был назначен придворным композитором императора Иосифа II в 1774 году. Ему было 24 года. Когда через семь лет в Вену приехал Моцарт, итальянец был ведущим музыкантом австрийской столицы, высоко ценившимся аристократами, и фаворитом требовательных венских поклонников музыки. Сальери писал много и легко. Позднее среди его учеников были Бетховен, Шуберт и Ференц Лист. Но в Моцарте он быстро разглядел соперника - гения, с талантом которого ему никогда не удастся сравниться. В музыкальных кругах Вены мало кто сомневался, что Сальери завидовал Мо-царту, а Моцарт не делал секрета из своего презрения к придворному композитору.

Сальери дожил до того дня, когда в 1824 году вся Вена праздновала пятидесятую годовщину его назначения придворным композитором. Однако за год до этого он сделал поразительное заявление. В октябре 1823 года один из учеников Бетховена по имени Игнац Москелес навестил престарелого Сальери в одной из пригородных клиник.
Сальери, который мог говорить только отрывочными предложениями и был занят мыслью о грядущей смерти, поклялся честью в том, что «в этом абсурдном слухе нет ни слова правды; вам известно, что меня обвиняют в отравлении Моцарта». Это гнусная клевета, заявил он потрясенному Москелесу, «передайте миру… старый Сальери, который скоро умрет, сказал вам это». Через месяц Сальери попытался покончить жизнь самоубийством. Посещавшие его люди сообщали, что у него галлюцинации, связанные с виной в смерти Моцарта, и он хочет признаться в своем грехе. Год спустя весьма почитаемый придворный композитор скончался.